Готовясь и мечтая о встрече я безумно хотел поцеловать её в ямочку на обратной стороне локтя. Это очень нежное место, доступное для немного. И уже давно озвучивал, но все же. Мне чертовски хочется попробовать покрасить ей ногти. Дурацкая мечта, но все же.
А ещё не знаю, насколько естественен это жест, но мне всегда нравилось, когда Аня своими ладонями прикасается к моему лицу. В эту нашу встречу ярким таким моментом был эпизод на Плотинке. Мы пришли туда немногим позже, как встретились. Она сидела на камне, я - на корточках в её коленях. Я взял её руки и приложил к лицу. Может, это попытка спрятаться в её ласковых руках? Или попытка почувствовать то, что я допускаю самого Родного человека до одной из крайней степени близости к себе? Не знаю, но точно уверен, что мне нравится, когда Аня прикасаться ладонями, пальцами к моему лицу, как водит подушечками по коже, как передаёт тепло. Мне тепло, меня это успокаивает.
Её руки. Как же мне не хватает их тепла, её тепла. Глядя на фотографии я обязательно заостряю внимание на них. На степень прикосновения, нажим, положение, напряжённость или наоборот, расслабленность, ловлю каждое микродвижение. Потому что это для меня важно. Потому что это её мои любимые руки.
С того момента, как я стал приглядываться к её рукам, я невольно начал смотреть и на другие. На свои, на руки приятелей и знакомых. И мне ни разу не попадались столь красивые, изящно слаженые, анатомически правильные, со всеми нужными ямочками и бугорками, узелками, длинной фалангов, формой и длиной ногтей, как у неё. Какие то пухлые, какие то слишком длинные, у кого то короткие сардельки или ужасные ногти, у кого то они чересчур длинные. Особенно длинные терпеть не могу, мне кажется, такие люди вовсе не приспособлены к реальной жизни.
Такое внимание к её рукам привело меня к тому, что в какой то момент я захотел рисовать руки. Художники ненавидят рисовать руки, потому что это сложно. А мне наоборот нравится этот элемент, переходы, соотношение фаланг, динамика, структура. Рисовать я так и не научился, но какую то часть матчасти теперь знаю и могу немного в этом разобраться. Интересно, а получится у меня нарисовать её руки? Чтобы что? Запечатлеть? Заморозить момент? Не знаю. Мне кажется, что её руки во все времена, в том числе к глубокой старости будут прекрасны. И к этому времени я хочу держать Аню за них, и чтобы она прикасалась к моему испещеренному глубокими морщинами лицу своими тёплыми, мягкими, нежными, а главное, любящими ладонями.
Вселенная орёт чаечкой. Пока я продолжаю осмысливать глобальные и частные вопросы семейности, мироздание делает очень больно. Выхожу сегодня на улицу, а там свадебный кортеж, подъезжает к соседскому дому. Благо вся эта братия что то быстро покричала, побесилась и уехала. Настроение на полдня изрядно подпорчено.
Уже сегодня мы с отцом поедем к бабушке в Казахстан. Надеюсь удастся сделать там акынскую запись. Вернемся к ночи. 350 км туда и столько же обратно.
P.S.: И пока баня в моём распоряжении, где тулово греется и потеет, а жар сплетается с желанием внутри и снаружи, глядя на новое вИдение редакции, грех этим не воспользоваться (;